- Чтобы мечты сбылись, нужен любящий волшебник, а не болтливый сказочник! - Кхм, сказочник - хотя бы не скучно. А волшебники вообще любят сбывать мечты. Правда, в основном, свои. Только врядли ты этому обрадуешься...
Dum spiro, spero. Сказ второй.
Глава 2.
Опять это проклятье... Я в доме, сложенном из бревен, на стенах шкуры и головы оленей, медведей, волков… И толпа возбужденно орущих мужчин, они явно воинственно настроены, адреналин и гормоны так и витают над толпой. Я же пытаюсь укрыться за одним из поддерживающих крышу столбов. Укрыться, чтобы меня не запомнили, не заметили, и терпкий ужас холодит мою кровь, заставляя дышать поверхностно, чтобы даже колыхание груди не привлекало никого ко мне. Я шепчу про себя: «Меня здесь нет…», и мне так хочется верить, что эта мантра осуществится до конца. Я бы жизнь отдал, чтобы оказаться за тридевять земель отсюда, но неведомая сила упорно влечет меня в толпу, и я сопротивляюсь ей из последних сил, стараясь укрыться, мимикрировать под стены, или столб, или…
Но непослушные ноги сами несут меня туда, в центр толпы, в самую гущу кричащих потных мужиков, вооруженных топорами и ножами, воинственно вздевающих кулаки к низкому бревенчатому своду… А мои глаза уже ищут кого-то в этой разномастной толпе, волнующейся как океан, и я буквально спотыкаюсь взглядом о центр – сосредоточие всей беснующейся массы – деревянное кресло, стоящее чуть на возвышении, укрытое шикарной темно-коричневой шкурой… И диким диссонансом на ней – жилетка из белоснежного меха, лишь потом я замечаю, что она – на крупном черноволосом мужчине, невозможное яркое пятно среди тьмы, и лишь его глаза – желтые, почти тигриные – могут соперничать с этим белоснежным мехом…
От одного взгляда на него, спокойно восседающего среди беснующейся толпы – у меня останавливается сердце… А потом, словно кролик под взглядом удава – начинает колотиться с такой неистовой частотой, словно выскочить хочет прочь из меня… Кожа покрывается липким ледяным потом, сейчас мне стало настолько плохо от неконтролируемого приступа ужаса, что ноги подгибаются, а перед глазами – только этот клятый белоснежный мех, словно дыра на тот свет – он притягивает меня к себе, манит, и я иду как привязанный, и лишь слышу в самой глубине своего разума затихающий крик предостережения…
Я знаю, если меня здесь опознают, если схватят – то случится такое, о чем невозможно будет даже помыслить и сама смерть покажется мне желанной, но упорно пробираюсь сквозь толпу, игнорируя приступ самосохранения.
Паника скручивается в тугой узел чуть ниже желудка, дыхание становится прерывистым и частым, мокрые ладони уже не держат НОЖ, с которым я пробрался сюда… Гладкая, оплетенная кожаным шнуром рукоять намокла и начала скользить, а ватные ноги еле держат. Мне кажется, что волосы по всему телу стали дыбом, а захолодевшая кожа покрылась мурашками, но ничего не могу с собой поделать.
И вот, наконец, мой ненавистный путь пройден, и неистовый желтый взгляд примораживает меня к месту. Словно сквозь вату – все звуки отдаляются от меня, и в давящей тишине я стою перед НИМ, не в силах пошевелить скованными членами. Руки, ноги – все онемело, лишь воздух с шипением врывается сквозь сведенные в жалкой гримасе губы…
Боже, как же мне плохо… Комната кружится, мелькают лица, раскрытые рты, выпученные глаза, бороды и … Я НЕ хочу быть здесь – и в ЕГО оскале, который с трудом можно назвать улыбкой – я читаю свою смерть… И с криком просыпаюсь…
Господи - всего лишь сон… А я мокрый – как мышь, и выжатый… Сон, не приносящий отдохновения, сон - кошмар, тягучий и неотвратимый…
Мало мне заморочек со сменой пола, так теперь еще и кошмары повадились, и как ведь все реально! Хоть я и проснулась… нет, нужно все-таки отучиваться… проснуЛСЯ, гнетущее напряжение и не думало меня покидать. И ведь вроде бы ничего такого особенного – но от того пронзительного, выедающего душу взгляда мне до сих пор не по себе. И саднит глубоко внутри, словно я забыл нечто крайне для меня необходимое…
В тот день, наткнувшись на разрушенную деревню, я подумал – все, отбегались. Остались мы вдвоем с моим похитителем, даже податься некуда. И ведьмак старый небось уже червей кормит… Мдя, с червями я несколько поторопился. Сварт спешился и знаком велел мне сделать то же. Затем кинул мне тряпицу и начал аналогичной тряпкой обвязывать глаза своему коню. Я потратил вдвое больше времени, сражаясь с кусающейся скотиной. Наконец, заткнув ему пасть веткой с листьями, быстро обмотал лоснящуюся морду тряпицей и вопросительно уставился на блондина.
А дальше пошли и совсем дивные чудеса. Прихватив в поводу коней, Сварт начал двигаться по пепелищу каким-то причудливым маршрутом. Вот зачем необходимо было обходить одно бревно два раза посолонь и раз против? Как впоследствии оказалось – своя логика в этом была. После шаманских танцев по невидимой тропе, морок сожженной деревни растаял в легкой дымке, а нам открылся путь меж деревьев. И лишь ступили на него, как деревья позади нас сомкнули свои ряды, словно так и росли тут лет двадцать.
Дивны дела твои, господи! Если он вообще здесь был замечен. Узкая дорога привела нас к проходу в скале, что возвышалась вровень с макушками деревьев. Этажа этак на три-четыре – будет.
А за скальными стенами в небольшой лощине укрылась деревенька из небольших срубовых домов, крытых тесом и насыпной землей, поросшей кустами и травами. Так что с вертолета можно было и не заметить. Хотя, о чем бишь я? Какие здесь вообще вертолеты могут быть?! Это при луках и стрелах-то…
Не знаю отчего, но все это начинало мне активно не нравиться. Из центрального дома вышел тот самый друид и с ним еще пара стариков, вполне мирной внешности, вот только… Почему-то у меня все внутри захолодело, словно я все это уже видел – и дома, грубо налаженные из толстых стволов, и детей с недетскими тоскливыми взглядами, и женщин, худых и изможденных… Словно незримая тень нависла над деревней и заползла в сердца людей. Словно я вижу призрак того морока, сквозь который нам открылся путь. Немногословные приветствия, взгляды изподтишка, хмурые лица. Мертвая зона какая-то…
Нас завели в дом, где за широким деревянным столом сидели двое старцев – по-видимому, близнецы, так как даже морщины у них пролегли одинаково. На вскидку, обоим казалось не меньше трехсот лет, если такое вообще возможно.
- Итак, ты привел его, кэр Сварт.
- Приветствую вас, уважаемые. Да, мои поиски увенчались успехом, теперь только от вас зависит, стоили ли они моих усилий. – Блондин склонился.
Старцы согласно покивали сединами, один из них жестом отпустил Сварта, второй – предложил мне присесть.
Ангус устроился поодаль на скамье с остальными старцами.
Близнецы переглянулись, словно мыслями обменялись и правый промолвил:
- Мы рады приветствовать нашего Сира на его земле. У Вас, вероятно, появилось великое множество вопросов, и мы в силу наших знаний готовы на них ответить.
О да! Вопросов у меня накопилось с хорошую ленинскую библиотеку, но один – терзал сильнее всего.
- Как я стал… таким? Каким образом это со мной проделал Сварт?
Левый близнец немного устало улыбнулся и ответил:
- Даже когда Вы находились в ином теле, ведь это было именно так? – Он дождался моего кивка и продолжил – Ваша душа пришла к Вам из этого мира, именно здесь она впервые пробудилась, и оттого сохранила связь с вашей землей на веки вечные. А то, что произошло там… Ведь кэр Сварт коснулся Вас, не так ли?
Ощущение его руки на щеке – словно огнем всколыхнуло мою память.
- Как только Вы соприкоснулись с посланцем своей родины, началось Преображение, и Вы обрели свое истинное тело и память.
- Память? Я ничего не…
- Память Ваша, Сир, всегда с Вами. Для того и проводится обычно ритуал Единения с землей. – Спокойно пояснил правый близнец.
Ритуал? Меня эта новость насторожила. Память я, значит, обрету, а куда при этой процедуре денется моя старая? 36 лет – псу под хвост? Пусть там, в том мире и не было ничего такого, но воспоминания о тех немногих людях, который я любил, с ними я не готов оказался расстаться. Да и мир свой, получается, тоже забыть не хотелось бы.
Словно читая мои сомнения, правый старец решил прояснить ситуацию:
- Ритуал не опасен для Вас, Сир, и то, как Вы жили раньше, в своем мире, это останется с Вами, но и новые воспоминания Вы приобретете. Без них – ничего не получится.
Обреченность в его голосе меня покоробила.
- Хорошо, я подумаю. А пока, хотелось бы узнать, что за люди напали на нас по дороге?
- Кхм…- кашлянул Ангус, - с этим я могу Вам помочь. Эти люди – скорее всего воины из рода Тихой тени. Наши кланы враждуют. – Он словно извинялся за эту новость.
Ох, чует мое сердце – не все здесь чисто. Да и род мой, что так пытались тут впарить эти заботливые дедушки, уж больно мелкий и вымирающий, судя по их внешнему виду.
В общем и целом, спустя почти три часа нашей беседы, все, что мне удалось свести к сухому остатку – я Сир здешних мест и этой деревеньки в частности. Кроме нее, есть еще несколько селений. Местное же отличается тем, что сокрыто от всех чужих взглядов и именно тут спрятаны последние хранители рода. О, кстати род мой назывался очень странно - «Огненный шелест». Ну что огненный – это и по волосам моим ясно, а вот «шелест»? Никогда не слышал, чтобы огонь шелестел. Ну да ладно. Кроме того, мне удалось выяснить, что последний глава рода – Сир, как тут его называют, погиб в стычке с предводителем клана Тихой тени почти три года тому назад. И не оставил наследника. Такое в истории рода случалось всего несколько раз. Оттого старцы и поднапряглись и решились на поиск моей заблудшей души аж в чужом мире. Кроме постоянных войн с соседним родом и того, что здесь правят Сиры, раз в несколько лет собирающиеся на совет Сиров – СирАле, а над ними стоит старший Сир – последнее указующее звено, чья должность выбирается раз в тридцать лет, больше ничего толком не выяснил.
А кэр – это звание мелкопоместного владельца КэриАле – как у Сварта, они подчинены Сирам. У меня осталось всего четверо кэров, не считая моего похитителя. Мда, воевали тут не по детски, раз всего за три года от моего рода почти ничего не осталось.
Странно, что земли до сих пор так и не захватили загребущие соседи, очень странно. Но как я ни бился, так ничего и не понял. Старички либо делали вид, что попросту не понимают меня, либо объясняли так, что я ничего не мог понять.
И еще одна вещь меня попросту убила. Когда я спросил, как меня зовут тут – старики ехидно переглянулись и сказали – что это мог знать только Сир. Старое имя же – слетело с меня словно шелуха. Да и зваться женским именем, будучи в мужском теле, несколько… экстравагантно. Мужское же имя из прошлой жизни – как неудобная обувь с чужой ноги – царапало слух, отторгаемое моей сущностью. Мол – Ритуал подскажет…
Очень мне не нравились уговоры на этот клятый Ритуал, интуиция просто вопила, что мне он явно не нужен. Наконец, кое-как отделавшись ссылкой на свою усталость после перехода сюда, я вышел из дома и прислонился к теплым бревнам, нагретым солнцем. Старцы остались внутри, обмывать мои косточки и упрямство.
Я же имел сомнительное удовольствие наблюдать за нехитрым местным бытом. И опять мне в глаза бросилась изможденность населения этой деревушки. Нет-нет и какая-нибудь женщина, проходя мимо меня с ведрами воды, или иной ношей, редкие мужики, или даже ребятня, бросали на меня взгляды столь полные надежды, что я чуть заикаться не начал. Впервые почувствовал себя поп-идолом, ладно хоть, на сувениры пока не рвали и то счастье.
Почему, когда погиб их предводитель, они попросту не выбрали себе нового? Почему пошли на поиски моей, так сказать, воплощенной сути? Мне казалось, что ответ вертится в воздухе прямо передо мной, но я никак не могу ухватить его.
Согласия на Ритуал я так и не дал пока, словно меня что-то останавливало, и вот уже несколько дней спокойно жил в одном из домишек, и каждую ночь меня мучили кошмары. В прошлой своей жизни – никогда раньше сны не являлись моими врагами. И вот сегодня, в очередной раз, проснувшись с колотящимся сердцем и в холодном поту, я выполз на солнышко и, усевшись прямо на теплом пороге, пытался привести весь накопившийся за ночь сумбур в голове в некое подобие порядка.
Слишком погрузившись в неприятные мысли, я даже не заметил, как в поле моего зрения попался уставший блондин.
- Вы позволите?
- Э? – несколько секунд я не мог понять, что ему нужно, но потом кивнул, и он присел рядом на деревянный обрубок бревна.
- Сир, Вы плохо спите?
- Что? Откуда ты…
- Я несу Вашу охрану по ночам, и часто слышу Вас.
Слышит? Блеск, значит я еще и ору по ночам, иначе вряд ли он бы услышал меня сквозь толстенные бревна. Бли-ин, стыдно-то как…
- Вы позволите дать Вам один совет?
- Хорошо. Я слушаю тебя.
- Не знаю, чем Вы так себя накручиваете, Сир, но… Лучше бы Вы согласились пробудить свою память – без этого Вам будет очень сложно здесь. А обратной дороги, увы, уже не существует. Простите, Сир.
С этими словами он быстро встал и, поклонившись на прощанье, ушел.
Странно, но именно сегодня, после того слишком яркого сна, эта мысль меня уже не так сильно пугала. Может быть – он и прав, но… Деваться мне уж точно некуда. Либо я полностью принимаю свою новую жизнь, либо… А вот этого уж лучше не допускать. Хватит, уж один раз пытался. Но весело посвистывающие стрелы оказались достаточно сильной мотивацией, чтобы захотеть жить.
Охраняет, значит? Что ж, посмотрим.
- Сварт. – Позвал я негромко в никуда.
Спустя мгновение, блондин вышел из-за угла сруба и вопросительно на меня взглянул.
- Скажи де… старейшинам, что я согласен на Ритуал.
На миг меня ослепила белозубая улыбка блондина. Ого, вот уж от кого не ожидал! Оказывается этот сильномогучий воин еще и такое оружие имеет – сногсшибательное. Интересно, почему я не видел, как на него местные дамы гроздьями вешаются? В свою бытность за такую улыбку, я бы… Так, стоп. О чем это я?!
Глава 2.
Опять это проклятье... Я в доме, сложенном из бревен, на стенах шкуры и головы оленей, медведей, волков… И толпа возбужденно орущих мужчин, они явно воинственно настроены, адреналин и гормоны так и витают над толпой. Я же пытаюсь укрыться за одним из поддерживающих крышу столбов. Укрыться, чтобы меня не запомнили, не заметили, и терпкий ужас холодит мою кровь, заставляя дышать поверхностно, чтобы даже колыхание груди не привлекало никого ко мне. Я шепчу про себя: «Меня здесь нет…», и мне так хочется верить, что эта мантра осуществится до конца. Я бы жизнь отдал, чтобы оказаться за тридевять земель отсюда, но неведомая сила упорно влечет меня в толпу, и я сопротивляюсь ей из последних сил, стараясь укрыться, мимикрировать под стены, или столб, или…
Но непослушные ноги сами несут меня туда, в центр толпы, в самую гущу кричащих потных мужиков, вооруженных топорами и ножами, воинственно вздевающих кулаки к низкому бревенчатому своду… А мои глаза уже ищут кого-то в этой разномастной толпе, волнующейся как океан, и я буквально спотыкаюсь взглядом о центр – сосредоточие всей беснующейся массы – деревянное кресло, стоящее чуть на возвышении, укрытое шикарной темно-коричневой шкурой… И диким диссонансом на ней – жилетка из белоснежного меха, лишь потом я замечаю, что она – на крупном черноволосом мужчине, невозможное яркое пятно среди тьмы, и лишь его глаза – желтые, почти тигриные – могут соперничать с этим белоснежным мехом…
От одного взгляда на него, спокойно восседающего среди беснующейся толпы – у меня останавливается сердце… А потом, словно кролик под взглядом удава – начинает колотиться с такой неистовой частотой, словно выскочить хочет прочь из меня… Кожа покрывается липким ледяным потом, сейчас мне стало настолько плохо от неконтролируемого приступа ужаса, что ноги подгибаются, а перед глазами – только этот клятый белоснежный мех, словно дыра на тот свет – он притягивает меня к себе, манит, и я иду как привязанный, и лишь слышу в самой глубине своего разума затихающий крик предостережения…
Я знаю, если меня здесь опознают, если схватят – то случится такое, о чем невозможно будет даже помыслить и сама смерть покажется мне желанной, но упорно пробираюсь сквозь толпу, игнорируя приступ самосохранения.
Паника скручивается в тугой узел чуть ниже желудка, дыхание становится прерывистым и частым, мокрые ладони уже не держат НОЖ, с которым я пробрался сюда… Гладкая, оплетенная кожаным шнуром рукоять намокла и начала скользить, а ватные ноги еле держат. Мне кажется, что волосы по всему телу стали дыбом, а захолодевшая кожа покрылась мурашками, но ничего не могу с собой поделать.
И вот, наконец, мой ненавистный путь пройден, и неистовый желтый взгляд примораживает меня к месту. Словно сквозь вату – все звуки отдаляются от меня, и в давящей тишине я стою перед НИМ, не в силах пошевелить скованными членами. Руки, ноги – все онемело, лишь воздух с шипением врывается сквозь сведенные в жалкой гримасе губы…
Боже, как же мне плохо… Комната кружится, мелькают лица, раскрытые рты, выпученные глаза, бороды и … Я НЕ хочу быть здесь – и в ЕГО оскале, который с трудом можно назвать улыбкой – я читаю свою смерть… И с криком просыпаюсь…
Господи - всего лишь сон… А я мокрый – как мышь, и выжатый… Сон, не приносящий отдохновения, сон - кошмар, тягучий и неотвратимый…
Мало мне заморочек со сменой пола, так теперь еще и кошмары повадились, и как ведь все реально! Хоть я и проснулась… нет, нужно все-таки отучиваться… проснуЛСЯ, гнетущее напряжение и не думало меня покидать. И ведь вроде бы ничего такого особенного – но от того пронзительного, выедающего душу взгляда мне до сих пор не по себе. И саднит глубоко внутри, словно я забыл нечто крайне для меня необходимое…
В тот день, наткнувшись на разрушенную деревню, я подумал – все, отбегались. Остались мы вдвоем с моим похитителем, даже податься некуда. И ведьмак старый небось уже червей кормит… Мдя, с червями я несколько поторопился. Сварт спешился и знаком велел мне сделать то же. Затем кинул мне тряпицу и начал аналогичной тряпкой обвязывать глаза своему коню. Я потратил вдвое больше времени, сражаясь с кусающейся скотиной. Наконец, заткнув ему пасть веткой с листьями, быстро обмотал лоснящуюся морду тряпицей и вопросительно уставился на блондина.
А дальше пошли и совсем дивные чудеса. Прихватив в поводу коней, Сварт начал двигаться по пепелищу каким-то причудливым маршрутом. Вот зачем необходимо было обходить одно бревно два раза посолонь и раз против? Как впоследствии оказалось – своя логика в этом была. После шаманских танцев по невидимой тропе, морок сожженной деревни растаял в легкой дымке, а нам открылся путь меж деревьев. И лишь ступили на него, как деревья позади нас сомкнули свои ряды, словно так и росли тут лет двадцать.
Дивны дела твои, господи! Если он вообще здесь был замечен. Узкая дорога привела нас к проходу в скале, что возвышалась вровень с макушками деревьев. Этажа этак на три-четыре – будет.
А за скальными стенами в небольшой лощине укрылась деревенька из небольших срубовых домов, крытых тесом и насыпной землей, поросшей кустами и травами. Так что с вертолета можно было и не заметить. Хотя, о чем бишь я? Какие здесь вообще вертолеты могут быть?! Это при луках и стрелах-то…
Не знаю отчего, но все это начинало мне активно не нравиться. Из центрального дома вышел тот самый друид и с ним еще пара стариков, вполне мирной внешности, вот только… Почему-то у меня все внутри захолодело, словно я все это уже видел – и дома, грубо налаженные из толстых стволов, и детей с недетскими тоскливыми взглядами, и женщин, худых и изможденных… Словно незримая тень нависла над деревней и заползла в сердца людей. Словно я вижу призрак того морока, сквозь который нам открылся путь. Немногословные приветствия, взгляды изподтишка, хмурые лица. Мертвая зона какая-то…
Нас завели в дом, где за широким деревянным столом сидели двое старцев – по-видимому, близнецы, так как даже морщины у них пролегли одинаково. На вскидку, обоим казалось не меньше трехсот лет, если такое вообще возможно.
- Итак, ты привел его, кэр Сварт.
- Приветствую вас, уважаемые. Да, мои поиски увенчались успехом, теперь только от вас зависит, стоили ли они моих усилий. – Блондин склонился.
Старцы согласно покивали сединами, один из них жестом отпустил Сварта, второй – предложил мне присесть.
Ангус устроился поодаль на скамье с остальными старцами.
Близнецы переглянулись, словно мыслями обменялись и правый промолвил:
- Мы рады приветствовать нашего Сира на его земле. У Вас, вероятно, появилось великое множество вопросов, и мы в силу наших знаний готовы на них ответить.
О да! Вопросов у меня накопилось с хорошую ленинскую библиотеку, но один – терзал сильнее всего.
- Как я стал… таким? Каким образом это со мной проделал Сварт?
Левый близнец немного устало улыбнулся и ответил:
- Даже когда Вы находились в ином теле, ведь это было именно так? – Он дождался моего кивка и продолжил – Ваша душа пришла к Вам из этого мира, именно здесь она впервые пробудилась, и оттого сохранила связь с вашей землей на веки вечные. А то, что произошло там… Ведь кэр Сварт коснулся Вас, не так ли?
Ощущение его руки на щеке – словно огнем всколыхнуло мою память.
- Как только Вы соприкоснулись с посланцем своей родины, началось Преображение, и Вы обрели свое истинное тело и память.
- Память? Я ничего не…
- Память Ваша, Сир, всегда с Вами. Для того и проводится обычно ритуал Единения с землей. – Спокойно пояснил правый близнец.
Ритуал? Меня эта новость насторожила. Память я, значит, обрету, а куда при этой процедуре денется моя старая? 36 лет – псу под хвост? Пусть там, в том мире и не было ничего такого, но воспоминания о тех немногих людях, который я любил, с ними я не готов оказался расстаться. Да и мир свой, получается, тоже забыть не хотелось бы.
Словно читая мои сомнения, правый старец решил прояснить ситуацию:
- Ритуал не опасен для Вас, Сир, и то, как Вы жили раньше, в своем мире, это останется с Вами, но и новые воспоминания Вы приобретете. Без них – ничего не получится.
Обреченность в его голосе меня покоробила.
- Хорошо, я подумаю. А пока, хотелось бы узнать, что за люди напали на нас по дороге?
- Кхм…- кашлянул Ангус, - с этим я могу Вам помочь. Эти люди – скорее всего воины из рода Тихой тени. Наши кланы враждуют. – Он словно извинялся за эту новость.
Ох, чует мое сердце – не все здесь чисто. Да и род мой, что так пытались тут впарить эти заботливые дедушки, уж больно мелкий и вымирающий, судя по их внешнему виду.
В общем и целом, спустя почти три часа нашей беседы, все, что мне удалось свести к сухому остатку – я Сир здешних мест и этой деревеньки в частности. Кроме нее, есть еще несколько селений. Местное же отличается тем, что сокрыто от всех чужих взглядов и именно тут спрятаны последние хранители рода. О, кстати род мой назывался очень странно - «Огненный шелест». Ну что огненный – это и по волосам моим ясно, а вот «шелест»? Никогда не слышал, чтобы огонь шелестел. Ну да ладно. Кроме того, мне удалось выяснить, что последний глава рода – Сир, как тут его называют, погиб в стычке с предводителем клана Тихой тени почти три года тому назад. И не оставил наследника. Такое в истории рода случалось всего несколько раз. Оттого старцы и поднапряглись и решились на поиск моей заблудшей души аж в чужом мире. Кроме постоянных войн с соседним родом и того, что здесь правят Сиры, раз в несколько лет собирающиеся на совет Сиров – СирАле, а над ними стоит старший Сир – последнее указующее звено, чья должность выбирается раз в тридцать лет, больше ничего толком не выяснил.
А кэр – это звание мелкопоместного владельца КэриАле – как у Сварта, они подчинены Сирам. У меня осталось всего четверо кэров, не считая моего похитителя. Мда, воевали тут не по детски, раз всего за три года от моего рода почти ничего не осталось.
Странно, что земли до сих пор так и не захватили загребущие соседи, очень странно. Но как я ни бился, так ничего и не понял. Старички либо делали вид, что попросту не понимают меня, либо объясняли так, что я ничего не мог понять.
И еще одна вещь меня попросту убила. Когда я спросил, как меня зовут тут – старики ехидно переглянулись и сказали – что это мог знать только Сир. Старое имя же – слетело с меня словно шелуха. Да и зваться женским именем, будучи в мужском теле, несколько… экстравагантно. Мужское же имя из прошлой жизни – как неудобная обувь с чужой ноги – царапало слух, отторгаемое моей сущностью. Мол – Ритуал подскажет…
Очень мне не нравились уговоры на этот клятый Ритуал, интуиция просто вопила, что мне он явно не нужен. Наконец, кое-как отделавшись ссылкой на свою усталость после перехода сюда, я вышел из дома и прислонился к теплым бревнам, нагретым солнцем. Старцы остались внутри, обмывать мои косточки и упрямство.
Я же имел сомнительное удовольствие наблюдать за нехитрым местным бытом. И опять мне в глаза бросилась изможденность населения этой деревушки. Нет-нет и какая-нибудь женщина, проходя мимо меня с ведрами воды, или иной ношей, редкие мужики, или даже ребятня, бросали на меня взгляды столь полные надежды, что я чуть заикаться не начал. Впервые почувствовал себя поп-идолом, ладно хоть, на сувениры пока не рвали и то счастье.
Почему, когда погиб их предводитель, они попросту не выбрали себе нового? Почему пошли на поиски моей, так сказать, воплощенной сути? Мне казалось, что ответ вертится в воздухе прямо передо мной, но я никак не могу ухватить его.
Согласия на Ритуал я так и не дал пока, словно меня что-то останавливало, и вот уже несколько дней спокойно жил в одном из домишек, и каждую ночь меня мучили кошмары. В прошлой своей жизни – никогда раньше сны не являлись моими врагами. И вот сегодня, в очередной раз, проснувшись с колотящимся сердцем и в холодном поту, я выполз на солнышко и, усевшись прямо на теплом пороге, пытался привести весь накопившийся за ночь сумбур в голове в некое подобие порядка.
Слишком погрузившись в неприятные мысли, я даже не заметил, как в поле моего зрения попался уставший блондин.
- Вы позволите?
- Э? – несколько секунд я не мог понять, что ему нужно, но потом кивнул, и он присел рядом на деревянный обрубок бревна.
- Сир, Вы плохо спите?
- Что? Откуда ты…
- Я несу Вашу охрану по ночам, и часто слышу Вас.
Слышит? Блеск, значит я еще и ору по ночам, иначе вряд ли он бы услышал меня сквозь толстенные бревна. Бли-ин, стыдно-то как…
- Вы позволите дать Вам один совет?
- Хорошо. Я слушаю тебя.
- Не знаю, чем Вы так себя накручиваете, Сир, но… Лучше бы Вы согласились пробудить свою память – без этого Вам будет очень сложно здесь. А обратной дороги, увы, уже не существует. Простите, Сир.
С этими словами он быстро встал и, поклонившись на прощанье, ушел.
Странно, но именно сегодня, после того слишком яркого сна, эта мысль меня уже не так сильно пугала. Может быть – он и прав, но… Деваться мне уж точно некуда. Либо я полностью принимаю свою новую жизнь, либо… А вот этого уж лучше не допускать. Хватит, уж один раз пытался. Но весело посвистывающие стрелы оказались достаточно сильной мотивацией, чтобы захотеть жить.
Охраняет, значит? Что ж, посмотрим.
- Сварт. – Позвал я негромко в никуда.
Спустя мгновение, блондин вышел из-за угла сруба и вопросительно на меня взглянул.
- Скажи де… старейшинам, что я согласен на Ритуал.
На миг меня ослепила белозубая улыбка блондина. Ого, вот уж от кого не ожидал! Оказывается этот сильномогучий воин еще и такое оружие имеет – сногсшибательное. Интересно, почему я не видел, как на него местные дамы гроздьями вешаются? В свою бытность за такую улыбку, я бы… Так, стоп. О чем это я?!
@темы: Слеш, Ориджиналы.