- Чтобы мечты сбылись, нужен любящий волшебник, а не болтливый сказочник! - Кхм, сказочник - хотя бы не скучно. А волшебники вообще любят сбывать мечты. Правда, в основном, свои. Только врядли ты этому обрадуешься...
Dum spiro, spero. Эпилог.
ЭПИЛОГ.
Уже два года прошло с момента Его смерти. Два безумно долгих года. Старейшины так и не смогли вернуть его душу. Я метался от отчаяния к безысходности и обратно, с каждым днем чувствуя, что время безвозвратно утекает в пропасть, и возможность его возвращения становится все более призрачной. Теперь я понимал, что чувствовал ОН, когда меня не стало. Его люди рассказывали, что сердце Съерро словно окаменело тогда. И он ожесточился на всех, убивая направо и налево, возведя жестокость до абсолюта. А по ночам пил, и рыдал… зовя какого-то Лэза…
Следствие по преступлениям Кхетера приоткрыли всю бездну его злодеяний. Мы узнали, что он воспользовался одной наработкой старого Сира, давно ушедшего на покой – по лечению животных. В изощренности Кхетеру не откажешь. Его казнили спустя несколько дней, отдали земле. Тогда я опять ощутил этот безмолвный вопль боли.
Много времени теперь я проводил в лесу, или на реке, подальше от своих. Я просто не мог смотреть на них. Любая просьба – об урожае, или дожде, или лечении кого-то из редких болевших крестьян вызывала у меня глухое раздражение. Нет, пока еще я помогал, но чувствовал, что скоро опущусь до состояния Съерро и начну убивать… Нельзя терять свою половинку, не проведя обряд обручения. Все Сиры знают это… Обручение выравнивает линии Нитей и вдовец не теряет свою душу, только приобретает боль… А сегодня старейшины клана Тихой тени сказали мне, что Сира не вернуть – он ушел слишком далеко. И у них нет его соклановика, подобного моему Сварту, чтобы «нырнуть» в поток и притащить Сира силком. Ни я, ни мои старейшины ничем помочь не могут.
Я молча повернулся и ушел. В Святилище своего клана. Нити вибрировали и стонали, а я распахнул сознание на всю ширь, бездумно взывая к тому, что нарек мне имя.
«Ты, назвавший меня! Ответь мне! Я – Лэзериан, зову тебя!»
Тихий стон стал мне ответом.
«Что с тобой?»
«БОЛЬНО…»
«Мне тоже… я потерял свою половинку в этой жизни…»
«НО ТЫ СВОБОДЕН…»
«Свободен?! Я привязан к этой проклятой земле, а через год – еще и к его…Хозяин и вечный раб…» Слезы тихо струились по моему лицу, капая на почву в самом центре Святилища. Вцепившись пальцами в землю, я только сейчас до конца осознал – что застрял здесь НАВСЕГДА. Наедине со своим разбитым сердцем. Съерро пожертвовал собой для меня, а теперь не хотел ко мне возвращаться.
И тогда я завыл, а из ближайшего леса мне ответил хриплый волчий голос. Наверное, зверь тоже кого-то потерял. И теперь щедро делил со мной мою муку.
«МОЯ ПОТЕРЯ БОЛЬШЕ ВО СТО КРАТ!...»
По Нитям словно кипятком обдало. Я замолчал.
«Что? Что может быть больнее?!»
«ПОТЕРЯ САМОГО СЕБЯ.»
«Самого себя? О, сейчас я бы с удовольствием потерял себя, чтобы забыть, чтобы не помнить Его…»
«ТОГДА ПОМОГИ МНЕ, ДАРОВАВШЕЙ ТЕБЕ ИМЯ…»
Что я теряю? Да ничего! Все и так уже потеряно. И я согласился.
«Что я должен сделать?»
«ДАРУЙ НИТЯМ СВОБОДУ!»
«Нитям?! Но… кто ты?!»
«ТЫ ДО СИХ ПОР НЕ ДОГАДАЛСЯ?»
Смутная мысль забрезжила в моем помутневшем от горя сознании. Кто дарует Нити, кто дает Имя и силу?
«Ты…Земля? Но как?»
«СНАЧАЛА БЫЛИ ЛЮДИ, ЗВЕРИ И РАСТЕНИЯ. ПОТОМ ПРИШЛА СМЕРТЬ С НЕБА, ОНА ПАЛА И ЛЮДИ СТАЛИ УМИРАТЬ. ТОГДА ОНИ ВЗМОЛИЛИСЬ СВОЕЙ БОГИНЕ… ОНИ ПРОСИЛИ СИЛУ И Я ДАЛА ЕЕ… А ПОТОМ ОНИ ЗАБРАЛИ ВСЮ СИЛУ, И ВМЕСТО БОГИНИ-МАТЕРИ Я СТАЛА БЕЗОТВЕТНОЙ РАБОЙ…СИЛШКОМ ДОЛГО ОНИ ИГРАЛИ ЭТОЙ СИЛОЙ, НО ТЕПЕРЬ ЗАБРАТЬ ЕЕ ОБРАТНО Я УЖЕ НЕ МОГУ, Я СЛАБА. ТОЛЬКО СИР МОЖЕТ ВЕРНУТЬ МНЕ СВОБОДУ. ТЫ – МОЖЕШЬ.»
«А иначе?»
«ИЛИ Я УМРУ. ТОГДА УМРЕТ И ЭТОТ МИР, Я РАСТВОРЯЮСЬ, И СКОРО ОТ МЕНЯ НИЧЕГО НЕ ОСТАНЕТСЯ. БЕЗДОННЫХ ИСТОЧНИКОВ НЕ СУЩЕСТВУЕТ, НЕЛЬЗЯ ЧЕРПАТЬ ВОДУ БЕСКОНЕЧНО, ЕСЛИ НЕТ ПРИТОКА – ОЗЕРО ОБМЕЛЕЕТ И ВЫСОХНЕТ. НО ЕСЛИ ЕГО ЗАЛИВАТЬ КРОВЬЮ – ЕГО ВОДА СТАНЕТ ЯДОМ.»
Ристалище! Это его земля разливала вокруг себя чувство опасности… отравленная земля, обагренная кровью сотен Сиров и их наследников.
«Что мне делать?»
Перед глазами встала ясная картинка. Так просто, но…
«Ты не убьешь людей? Они не виноваты – крестьяне и кэры…Да и Сиры не знают об этом…»
«ОНИ ПОСТАРАЛИСЬ СКРЫТЬ ОТ СВОИХ ПОТОМКОВ. ДАЖЕ ВАШ ГЛАВА СОВЕТА УЖЕ НЕ ЗНАЕТ, НО ОН МОГ СЛЫШАТЬ. ПРОСТО ИГНОРИРОВАЛ МЕНЯ… Я ИХ НЕ ТРОНУ, ЛИШЬ ВОССТАНОВЛЮ ПОРЯДОК ВЕЩЕЙ. ОПАСНОСТЬ СМЕРТИ УШЛА УЖЕ ДАВНО…»
«А я?»
Она молчала долго, пока я не догадался сам. Что мне терять в этом мире? Давящее чувство долга? Утраченную любовь? Вторая жизнь оказалась короче первой, зато я нашел свою половинку. Лучше найти и потерять, чем не имеет вовсе – старая мудрость, и я – наглядный ее пример. Я был готов в той жизни, занося лезвие над рукой в маленькой ванной комнате, а теперь – кто знает, может моя душа была предназначена для этого? Теперь, по крайней мере, моя смерть будет иметь хоть какой-то смысл.
И я ОТПУСТИЛ свои НИТИ, прошептав про себя:
«Ты – свободна, прими мою силу… и удачи тебе»
Меркнущим сознанием услышал:
«И ТЕБЕ!...»
***
В промозглом троллейбусе оказалось почти пусто – лишь несколько сидений впереди заняты вездесущими бабками и парой прогульщиков школьного возраста. Можно было бы и «прозайцевать», да вот только кондукторша с лицом больного эльфа, тощая и замученная, обреченно направилась ко мне, кутаясь в старую куртенку. Протянув ей горстку последней мелочи, мельком отметила некое несоответствие, но тут же отвлеклась на входящую пару отсыревших и каких-то общипанных парней с гитарой. Козлиным дискантом они заблеяли песенку, заставляя немногочисленных пассажиров морщиться от особо фальшивых рулад.
Слава богу, на следующей остановке они сошли. Думаю, люди давали им гроши, лишь бы только не пели…
Мерзкая все же погода. Пришлось отодвинуться от протекающего окна. Капли при резких рывках «рогалика» шлепались на облезлый дермантин сидения. Мало того, что все ноги сырые, так еще и в грязной юбке припрусь на это клятое собеседование. И что дома не сиделось? Дрыхла бы сейчас в теплой сухой койке, черт меня дернул.
Наконец, тролик доплыл до нужной остановки, и я выбралась из обляпанных дверей, с диким лязгом сомкнувшихся прямо за спиной, и точным попаданием наступила прямо в лужу, над которой раскорячился ржавый остов остановки, зияющий выбитыми стеклами. Меня передернуло и что-то тревожно тренькнуло в груди…
Б-р-р! Словно акульи зубы – тонкие кривые кинжалы торчали прямо из поржавевшей рамы. Ладно, фигня все это… где тут здание №86? Ага – аккурат через дорогу. Вернее, через грязный бушующий поток.
К двери офисного здания я добралась уже вся мокрая, так как струи хлестали вкривь и вкось, и плевать им было на мой зонтик. Так – только макушка и сухая. Отжимая закучерявившиеся рыжие локоны… Стоп. Когда это я в рыжий цвет покрасилась? Да еще в такой – огненный… Странно все это, сегодня весь день – как с бодуна.
Тут меня отловила чистенькая молодая девушка офисного типа – «белый верх, черный низ», причем «низ» у нее не как все секретутки предпочитают, а «английской длины» - чуть за коленку. И округлые аппетитные икры… блин, куда меня опять несет? Точно сегодня не с той ноги встала.
- Здравствуйте, Вы на собеседование?
- Да, а куда…
- Боже, да Вы совсем вымокли, пройдемте!
Немного обалдевшую, меня повлекли в миленькую дамскую комнату и выдали бумажные полотенца, чтоб я хоть как-то себя в порядок могла привести. Сервис, однако! Если тут все такие доброжелательные – я уже хочу здесь работать.
Наконец, кое-как обтерла ноги в грязных разводах (это только в лесу у нас дождик чистый, в городе в нем – вся таблица Менделеева in quatro) и руки, промокнув юбку – благо на моей пятнистой вискозе, специально одетой «по погоде» пятен не видно. Просто оставлять на стуле мокрое пятно – фи, не комильфо. Мельком взглянула в зеркало – вроде бы все норма… Черт. Я с недоумением выпялилась в посеребренное стекло – на меня глядела я, но… какая-то неправильная. Огненно рыжие волосы, мокрой волной спадали на плечи, ну это ладно, но вот то, что из глубины зеркальной рамы на меня смотрело мое, ну или почти мое лицо, блин, да я еще очень ничего! Это дождик так повлиял? Или диета? Лет 15 скинула – как минимум, даже глаза зазеленели. На душе вдруг потеплело, и я подумала, ладно, не возьмут здесь – пойду в модельный бизнес. А что? И фигурка – очень даже и личико…
Тут в дверь постучали и давешняя девушка спросила:
- Вы готовы?
- Да-да, - заторопилась я, и выскочила в коридор.
Меня провели в небольшой кабинет, и там минуть двадцать допрашивали. К своему изумлению, судя по выражению женщины, меня «собеседующей», на все ответила правильно. Мило улыбнувшись, женщина сказала, что я им подхожу и предложила пройти к директору, для «представления», так сказать.
Может я все-таки с той ноги сегодня встала?
Проведя меня сквозь светлую приемную с симпатичной пожилой секретаршей, напомнившей королеву Елизавету, женщина зашла в кабинет и сказала:
- Сергей Константинович, мы выбрали сотрудницу. Елизавета Васильевна, познакомьтесь – наш генеральный директор…
Дальше я не услышала. Потому что мужчина, сидевший за столом темного дерева, наконец опустил газету, за которой его не было видно, и я натолкнулась на внимательный тигриный взгляд.
У меня в голове словно бомба взорвалась. Другой мир, другое тело… Сиры… кровь и боль, моя боль и Его кровь…
- Съерро? – спросила я одними губами, тихо сползая по стенке. Ноги отчего-то перестали меня держать.
Секунду черноволосый коротко стриженный мужчина не дышал, а потом неуверенно прошептал:
- Лэз?...- а я тонула в золотистых искрах его глаз…
***
Уже шесть лет я замужем, и из них ни одного дня не пожалела, что не свободна. Тот день прошел как в тумане, но Съерро, вернее Сергей, не отпустил меня, словно боялся, что я исчезну. Просто выгнал всех из кабинета, и обнял меня так крепко, что я даже дышать могла с трудом. А потом, такую, полуобморочную повез прямо в ЗАГС, где опухшими от поцелуев губами я сказала «да». Деньги творят чудеса, и вскоре у нас уже были на руках паспорта с моей новой фамилией.
Сегодня Мишка с Дарьей – наши близнецы прибежали ко мне с прогулки с воплями.
- Мам, а Дашка птичку подбила!
- Даш, я же просила…
- Мам, я просто дернула за ниточку, и она свалилась, но ведь потом же улетела!
- Да, ты ей чуть крыло не сломала!
- Ага, так бы она и полетела с поломанным крылушком-то!...
Тут до меня дошло.
- Детка, за какую ниточку ты дернула?... – а у самой сердце остановилось.
- Ну прозрачная такая, у нее из груди шла, - неуверенно пояснил мой ребенок, преданно глядя огромными золотистыми глазами.
- Сергей?!...
Он зашел в комнату и обнял меня, мягко шепнув на ушко:
- Лизонька, дети могут быть лишь от Сиров, и они наследуют силу обоих родителей, чего ты испугалась.
- Но тут? В России?!
- А чем этот мир хуже? Не бойся, научим, в крайнем случае будут егерями работать…
Я осела на стул, молча взирая на своих детей, уже забывших про птичку. Что ж, детка, не все коту масленица, пора и честь знать. А я так надеялась, что все закончилось.
- Мама – смотри, Дашка бабочку приманила!! – пищал мой Михайло Сергеевич…
Конец.
ЭПИЛОГ.
Уже два года прошло с момента Его смерти. Два безумно долгих года. Старейшины так и не смогли вернуть его душу. Я метался от отчаяния к безысходности и обратно, с каждым днем чувствуя, что время безвозвратно утекает в пропасть, и возможность его возвращения становится все более призрачной. Теперь я понимал, что чувствовал ОН, когда меня не стало. Его люди рассказывали, что сердце Съерро словно окаменело тогда. И он ожесточился на всех, убивая направо и налево, возведя жестокость до абсолюта. А по ночам пил, и рыдал… зовя какого-то Лэза…
Следствие по преступлениям Кхетера приоткрыли всю бездну его злодеяний. Мы узнали, что он воспользовался одной наработкой старого Сира, давно ушедшего на покой – по лечению животных. В изощренности Кхетеру не откажешь. Его казнили спустя несколько дней, отдали земле. Тогда я опять ощутил этот безмолвный вопль боли.
Много времени теперь я проводил в лесу, или на реке, подальше от своих. Я просто не мог смотреть на них. Любая просьба – об урожае, или дожде, или лечении кого-то из редких болевших крестьян вызывала у меня глухое раздражение. Нет, пока еще я помогал, но чувствовал, что скоро опущусь до состояния Съерро и начну убивать… Нельзя терять свою половинку, не проведя обряд обручения. Все Сиры знают это… Обручение выравнивает линии Нитей и вдовец не теряет свою душу, только приобретает боль… А сегодня старейшины клана Тихой тени сказали мне, что Сира не вернуть – он ушел слишком далеко. И у них нет его соклановика, подобного моему Сварту, чтобы «нырнуть» в поток и притащить Сира силком. Ни я, ни мои старейшины ничем помочь не могут.
Я молча повернулся и ушел. В Святилище своего клана. Нити вибрировали и стонали, а я распахнул сознание на всю ширь, бездумно взывая к тому, что нарек мне имя.
«Ты, назвавший меня! Ответь мне! Я – Лэзериан, зову тебя!»
Тихий стон стал мне ответом.
«Что с тобой?»
«БОЛЬНО…»
«Мне тоже… я потерял свою половинку в этой жизни…»
«НО ТЫ СВОБОДЕН…»
«Свободен?! Я привязан к этой проклятой земле, а через год – еще и к его…Хозяин и вечный раб…» Слезы тихо струились по моему лицу, капая на почву в самом центре Святилища. Вцепившись пальцами в землю, я только сейчас до конца осознал – что застрял здесь НАВСЕГДА. Наедине со своим разбитым сердцем. Съерро пожертвовал собой для меня, а теперь не хотел ко мне возвращаться.
И тогда я завыл, а из ближайшего леса мне ответил хриплый волчий голос. Наверное, зверь тоже кого-то потерял. И теперь щедро делил со мной мою муку.
«МОЯ ПОТЕРЯ БОЛЬШЕ ВО СТО КРАТ!...»
По Нитям словно кипятком обдало. Я замолчал.
«Что? Что может быть больнее?!»
«ПОТЕРЯ САМОГО СЕБЯ.»
«Самого себя? О, сейчас я бы с удовольствием потерял себя, чтобы забыть, чтобы не помнить Его…»
«ТОГДА ПОМОГИ МНЕ, ДАРОВАВШЕЙ ТЕБЕ ИМЯ…»
Что я теряю? Да ничего! Все и так уже потеряно. И я согласился.
«Что я должен сделать?»
«ДАРУЙ НИТЯМ СВОБОДУ!»
«Нитям?! Но… кто ты?!»
«ТЫ ДО СИХ ПОР НЕ ДОГАДАЛСЯ?»
Смутная мысль забрезжила в моем помутневшем от горя сознании. Кто дарует Нити, кто дает Имя и силу?
«Ты…Земля? Но как?»
«СНАЧАЛА БЫЛИ ЛЮДИ, ЗВЕРИ И РАСТЕНИЯ. ПОТОМ ПРИШЛА СМЕРТЬ С НЕБА, ОНА ПАЛА И ЛЮДИ СТАЛИ УМИРАТЬ. ТОГДА ОНИ ВЗМОЛИЛИСЬ СВОЕЙ БОГИНЕ… ОНИ ПРОСИЛИ СИЛУ И Я ДАЛА ЕЕ… А ПОТОМ ОНИ ЗАБРАЛИ ВСЮ СИЛУ, И ВМЕСТО БОГИНИ-МАТЕРИ Я СТАЛА БЕЗОТВЕТНОЙ РАБОЙ…СИЛШКОМ ДОЛГО ОНИ ИГРАЛИ ЭТОЙ СИЛОЙ, НО ТЕПЕРЬ ЗАБРАТЬ ЕЕ ОБРАТНО Я УЖЕ НЕ МОГУ, Я СЛАБА. ТОЛЬКО СИР МОЖЕТ ВЕРНУТЬ МНЕ СВОБОДУ. ТЫ – МОЖЕШЬ.»
«А иначе?»
«ИЛИ Я УМРУ. ТОГДА УМРЕТ И ЭТОТ МИР, Я РАСТВОРЯЮСЬ, И СКОРО ОТ МЕНЯ НИЧЕГО НЕ ОСТАНЕТСЯ. БЕЗДОННЫХ ИСТОЧНИКОВ НЕ СУЩЕСТВУЕТ, НЕЛЬЗЯ ЧЕРПАТЬ ВОДУ БЕСКОНЕЧНО, ЕСЛИ НЕТ ПРИТОКА – ОЗЕРО ОБМЕЛЕЕТ И ВЫСОХНЕТ. НО ЕСЛИ ЕГО ЗАЛИВАТЬ КРОВЬЮ – ЕГО ВОДА СТАНЕТ ЯДОМ.»
Ристалище! Это его земля разливала вокруг себя чувство опасности… отравленная земля, обагренная кровью сотен Сиров и их наследников.
«Что мне делать?»
Перед глазами встала ясная картинка. Так просто, но…
«Ты не убьешь людей? Они не виноваты – крестьяне и кэры…Да и Сиры не знают об этом…»
«ОНИ ПОСТАРАЛИСЬ СКРЫТЬ ОТ СВОИХ ПОТОМКОВ. ДАЖЕ ВАШ ГЛАВА СОВЕТА УЖЕ НЕ ЗНАЕТ, НО ОН МОГ СЛЫШАТЬ. ПРОСТО ИГНОРИРОВАЛ МЕНЯ… Я ИХ НЕ ТРОНУ, ЛИШЬ ВОССТАНОВЛЮ ПОРЯДОК ВЕЩЕЙ. ОПАСНОСТЬ СМЕРТИ УШЛА УЖЕ ДАВНО…»
«А я?»
Она молчала долго, пока я не догадался сам. Что мне терять в этом мире? Давящее чувство долга? Утраченную любовь? Вторая жизнь оказалась короче первой, зато я нашел свою половинку. Лучше найти и потерять, чем не имеет вовсе – старая мудрость, и я – наглядный ее пример. Я был готов в той жизни, занося лезвие над рукой в маленькой ванной комнате, а теперь – кто знает, может моя душа была предназначена для этого? Теперь, по крайней мере, моя смерть будет иметь хоть какой-то смысл.
И я ОТПУСТИЛ свои НИТИ, прошептав про себя:
«Ты – свободна, прими мою силу… и удачи тебе»
Меркнущим сознанием услышал:
«И ТЕБЕ!...»
***
В промозглом троллейбусе оказалось почти пусто – лишь несколько сидений впереди заняты вездесущими бабками и парой прогульщиков школьного возраста. Можно было бы и «прозайцевать», да вот только кондукторша с лицом больного эльфа, тощая и замученная, обреченно направилась ко мне, кутаясь в старую куртенку. Протянув ей горстку последней мелочи, мельком отметила некое несоответствие, но тут же отвлеклась на входящую пару отсыревших и каких-то общипанных парней с гитарой. Козлиным дискантом они заблеяли песенку, заставляя немногочисленных пассажиров морщиться от особо фальшивых рулад.
Слава богу, на следующей остановке они сошли. Думаю, люди давали им гроши, лишь бы только не пели…
Мерзкая все же погода. Пришлось отодвинуться от протекающего окна. Капли при резких рывках «рогалика» шлепались на облезлый дермантин сидения. Мало того, что все ноги сырые, так еще и в грязной юбке припрусь на это клятое собеседование. И что дома не сиделось? Дрыхла бы сейчас в теплой сухой койке, черт меня дернул.
Наконец, тролик доплыл до нужной остановки, и я выбралась из обляпанных дверей, с диким лязгом сомкнувшихся прямо за спиной, и точным попаданием наступила прямо в лужу, над которой раскорячился ржавый остов остановки, зияющий выбитыми стеклами. Меня передернуло и что-то тревожно тренькнуло в груди…
Б-р-р! Словно акульи зубы – тонкие кривые кинжалы торчали прямо из поржавевшей рамы. Ладно, фигня все это… где тут здание №86? Ага – аккурат через дорогу. Вернее, через грязный бушующий поток.
К двери офисного здания я добралась уже вся мокрая, так как струи хлестали вкривь и вкось, и плевать им было на мой зонтик. Так – только макушка и сухая. Отжимая закучерявившиеся рыжие локоны… Стоп. Когда это я в рыжий цвет покрасилась? Да еще в такой – огненный… Странно все это, сегодня весь день – как с бодуна.
Тут меня отловила чистенькая молодая девушка офисного типа – «белый верх, черный низ», причем «низ» у нее не как все секретутки предпочитают, а «английской длины» - чуть за коленку. И округлые аппетитные икры… блин, куда меня опять несет? Точно сегодня не с той ноги встала.
- Здравствуйте, Вы на собеседование?
- Да, а куда…
- Боже, да Вы совсем вымокли, пройдемте!
Немного обалдевшую, меня повлекли в миленькую дамскую комнату и выдали бумажные полотенца, чтоб я хоть как-то себя в порядок могла привести. Сервис, однако! Если тут все такие доброжелательные – я уже хочу здесь работать.
Наконец, кое-как обтерла ноги в грязных разводах (это только в лесу у нас дождик чистый, в городе в нем – вся таблица Менделеева in quatro) и руки, промокнув юбку – благо на моей пятнистой вискозе, специально одетой «по погоде» пятен не видно. Просто оставлять на стуле мокрое пятно – фи, не комильфо. Мельком взглянула в зеркало – вроде бы все норма… Черт. Я с недоумением выпялилась в посеребренное стекло – на меня глядела я, но… какая-то неправильная. Огненно рыжие волосы, мокрой волной спадали на плечи, ну это ладно, но вот то, что из глубины зеркальной рамы на меня смотрело мое, ну или почти мое лицо, блин, да я еще очень ничего! Это дождик так повлиял? Или диета? Лет 15 скинула – как минимум, даже глаза зазеленели. На душе вдруг потеплело, и я подумала, ладно, не возьмут здесь – пойду в модельный бизнес. А что? И фигурка – очень даже и личико…
Тут в дверь постучали и давешняя девушка спросила:
- Вы готовы?
- Да-да, - заторопилась я, и выскочила в коридор.
Меня провели в небольшой кабинет, и там минуть двадцать допрашивали. К своему изумлению, судя по выражению женщины, меня «собеседующей», на все ответила правильно. Мило улыбнувшись, женщина сказала, что я им подхожу и предложила пройти к директору, для «представления», так сказать.
Может я все-таки с той ноги сегодня встала?
Проведя меня сквозь светлую приемную с симпатичной пожилой секретаршей, напомнившей королеву Елизавету, женщина зашла в кабинет и сказала:
- Сергей Константинович, мы выбрали сотрудницу. Елизавета Васильевна, познакомьтесь – наш генеральный директор…
Дальше я не услышала. Потому что мужчина, сидевший за столом темного дерева, наконец опустил газету, за которой его не было видно, и я натолкнулась на внимательный тигриный взгляд.
У меня в голове словно бомба взорвалась. Другой мир, другое тело… Сиры… кровь и боль, моя боль и Его кровь…
- Съерро? – спросила я одними губами, тихо сползая по стенке. Ноги отчего-то перестали меня держать.
Секунду черноволосый коротко стриженный мужчина не дышал, а потом неуверенно прошептал:
- Лэз?...- а я тонула в золотистых искрах его глаз…
***
Уже шесть лет я замужем, и из них ни одного дня не пожалела, что не свободна. Тот день прошел как в тумане, но Съерро, вернее Сергей, не отпустил меня, словно боялся, что я исчезну. Просто выгнал всех из кабинета, и обнял меня так крепко, что я даже дышать могла с трудом. А потом, такую, полуобморочную повез прямо в ЗАГС, где опухшими от поцелуев губами я сказала «да». Деньги творят чудеса, и вскоре у нас уже были на руках паспорта с моей новой фамилией.
Сегодня Мишка с Дарьей – наши близнецы прибежали ко мне с прогулки с воплями.
- Мам, а Дашка птичку подбила!
- Даш, я же просила…
- Мам, я просто дернула за ниточку, и она свалилась, но ведь потом же улетела!
- Да, ты ей чуть крыло не сломала!
- Ага, так бы она и полетела с поломанным крылушком-то!...
Тут до меня дошло.
- Детка, за какую ниточку ты дернула?... – а у самой сердце остановилось.
- Ну прозрачная такая, у нее из груди шла, - неуверенно пояснил мой ребенок, преданно глядя огромными золотистыми глазами.
- Сергей?!...
Он зашел в комнату и обнял меня, мягко шепнув на ушко:
- Лизонька, дети могут быть лишь от Сиров, и они наследуют силу обоих родителей, чего ты испугалась.
- Но тут? В России?!
- А чем этот мир хуже? Не бойся, научим, в крайнем случае будут егерями работать…
Я осела на стул, молча взирая на своих детей, уже забывших про птичку. Что ж, детка, не все коту масленица, пора и честь знать. А я так надеялась, что все закончилось.
- Мама – смотри, Дашка бабочку приманила!! – пищал мой Михайло Сергеевич…
Конец.
@темы: Слеш, Ориджиналы.
-
-
31.07.2011 в 09:06-
-
31.07.2011 в 12:39